Неточные совпадения
Уже стул, которым он вздумал было защищаться, был вырван крепостными людьми из рук его, уже, зажмурив глаза, ни жив ни мертв, он готовился отведать черкесского чубука своего хозяина, и
бог знает чего бы ни случилось с ним; но судьбам
угодно было спасти бока, плеча и все благовоспитанные части нашего героя.
Гм! гм! Читатель благородный,
Здорова ль ваша вся родня?
Позвольте: может быть,
угодноТеперь узнать вам от меня,
Что значит именно родные.
Родные люди вот какие:
Мы их обязаны ласкать,
Любить, душевно уважать
И, по обычаю народа,
О Рождестве их навещать
Или по почте поздравлять,
Чтоб остальное время года
Не думали о нас они…
Итак, дай
Бог им долги дни!
— А вот изволите видеть: насчет мельницы, так мельник уже два раза приходил ко мне отсрочки просить и Христом-богом божился, что денег у него нет… да он и теперь здесь: так не
угодно ли вам будет самим с ним поговорить?
— Я не знаю-с. Это только она сегодня-с так… это раз в жизни… ей уж очень хотелось помянуть, честь оказать, память… а она очень умная-с. А впрочем, как вам угодно-с, и я очень, очень, очень буду… они все будут вам… и вас бог-с… и сироты-с…
Рассуждения благоразумного поручика не поколебали меня. Я остался при своем намерении. «Как вам
угодно, — сказал Иван Игнатьич, — делайте, как разумеете. Да зачем же мне тут быть свидетелем? К какой стати? Люди дерутся, что за невидальщина, смею спросить? Слава
богу, ходил я под шведа и под турку: всего насмотрелся».
Бог услышал молитвы моряков, и «Провидению, — говорит рапорт адмирала, —
угодно было спасти нас от гибели». Вода пошла на прибыль, и фрегат встал, но в каком положении!
— Да, вы можете надеяться… — сухо ответил Ляховский. — Может быть, вы надеялись на кое-что другое, но
богу было
угодно поднять меня на ноги… Да! Может быть, кто-нибудь ждал моей смерти, чтобы завладеть моими деньгами, моими имениями… Ну, сознайтесь, Альфонс Богданыч, у вас ведь не дрогнула бы рука обобрать меня? О, по лицу вижу, что не дрогнула бы… Вы бы стащили с меня саван… Я это чувствую!.. Вы бы пустили по миру и пани Марину и Зосю… О-о!.. Прошу вас, не отпирайтесь: совершенно напрасно… Да!
Когда Старцев пробовал заговорить даже с либеральным обывателем, например, о том, что человечество, слава
богу, идет вперед и что со временем оно будет обходиться без паспортов и без смертной казни, то обыватель глядел на него искоса и недоверчиво и спрашивал: «Значит, тогда всякий может резать на улице кого
угодно?» А когда Старцев в обществе, за ужином или чаем, говорил о том, что нужно трудиться, что без труда жить нельзя, то всякий принимал это за упрек и начинал сердиться и назойливо спорить.
— Кто это мне под голову подушку принес? Кто был такой добрый человек! — воскликнул он с каким-то восторженным, благодарным чувством и плачущим каким-то голосом, будто и
бог знает какое благодеяние оказали ему. Добрый человек так потом и остался в неизвестности, кто-нибудь из понятых, а может быть, и писарек Николая Парфеновича распорядились подложить ему подушку из сострадания, но вся душа его как бы сотряслась от слез. Он подошел к столу и объявил, что подпишет все что
угодно.
Не сочтите вопрос мой за легкомыслие; напротив, имею, задавая таковой вопрос, свою тайную цель, которую, вероятно, и объясню вам впоследствии, если
угодно будет
Богу сблизить нас еще короче».
— А если Павлу Константинычу было бы тоже не
угодно говорить хладнокровно, так и я уйду, пожалуй, — мне все равно. Только зачем же вы, Павел Константиныч, позволяете называть себя такими именами? Марья Алексевна дел не знает, она, верно, думает, что с нами можно
бог знает что сделать, а вы чиновник, вы деловой порядок должны знать. Вы скажите ей, что теперь она с Верочкой ничего не сделает, а со мной и того меньше.
Правда, ты взял нечистыми чарами твоими власть вызывать душу и мучить ее; но один только
Бог может заставлять ее делать то, что ему
угодно.
— Значит,
богу так
угодно».
Петр Андреич, узнав о свадьбе сына, слег в постель и запретил упоминать при себе имя Ивана Петровича; только мать, тихонько от мужа, заняла у благочинного и прислала пятьсот рублей ассигнациями да образок его жене; написать она побоялась, но велела сказать Ивану Петровичу через посланного сухопарого мужичка, умевшего уходить в сутки по шестидесяти верст, чтоб он не очень огорчался, что,
бог даст, все устроится и отец переложит гнев на милость; что и ей другая невестка была бы желательнее, но что, видно,
богу так было
угодно, а что она посылает Маланье Сергеевне свое родительское благословение.
Я прошу поцеловать ручку у батюшки и матушки. Если провидению не
угодно, чтоб мы здесь увиделись, в чем, впрочем, я не отчаиваюсь, то будем надеяться, что
бог, по милосердию своему, соединит нас там, где не будет разлуки. Истинно божеская религия та, которая из надежды сделала добродетель. Обнимите всех добрых друзей.
— «А будет ли он такой же умный и добрый?» — «Как
угодно богу, и мы будем молиться о том», — отвечала мать.
«Правда, правда, — сказал мой отец со вздохом, — видно, уж так
угодно богу», — снова залился слезами и обнял мою мать.
Я ей говорю о том, как бы ее пристроить, выдать замуж, а она и слушать не хочет; только и говорит: «Как
угодно богу, так и будет…» А отец со вздохом отвечал: «Да, уж совсем не та матушка! видно, ей недолго жить на свете».
Нет, сестрица, не греши; уж так было
угодно богу; а вот братец-то не застал Арины Васильевны, так это жалко».
«Но
богу не
угодно было, чтобы я кончил дни на своей родине.
— Ей-богу, затрудняюсь, как вам ответить. Может быть, за послабление, а вместе с тем и за строгость. Знаете что, — продолжал он уже серьезнее, — можно иметь какую
угодно систему — самую строгую, тираническую, потом самую гуманную, широкую, — всегда найдутся люди весьма честные, которые часто из своих убеждений будут выполнять ту или другую; но когда вам сегодня говорят: «Крути!», завтра: «Послабляй!», послезавтра опять: «Крути!»…
[чего хочет женщина, то
угодно богу (франц.)]
Что же касается до Смарагдушки, то пускай он, по молодости лет, еще дома понежится, а впоследствии, ежели
богу будет
угодно, думаю пустить его по морской части, ибо он и теперь мастерски плавает и, сверх того, имеет большую наклонность к открытиям: на днях в таком месте белый гриб нашел, в каком никто ничего путного не находил» и т. п.
Лад же отвечает: «Се que femme veut, Dieu le veut» [Чего хочет женщина, то
угодно богу (франц.)] — и ведет ее под сень дерев…
По усердию твоему, ты хотел до конца твоего генерала прельстить; если же ты в том не успел, то, стало быть,
богу не
угодно было.
— Что ж, видно, уж господу
богу так
угодно; откупаться мне, воля ваша, нечем; почему как и денег брать откуда не знаем. Эта штука, надзор, самая хитрая — это точно! Платишь этта платишь — ин и впрямь от своих делов отставать приходится. А ты, ваше благородие, много ли получить желаешь?
Лидочка несколько дней сряду проплакала, но потом ребяческим своим умом рассудила, что если
бог решил отозвать ее тетю, то, стало быть, это ему так
угодно, что слезы представляют собой тот же ропот, которым она огорчает
бога, и т. д.
— Как вам
угодно, — ответила она холодно, впервые употребляя церемонное «вы», — не могу же я ради вашего каприза оставить единственное сокровище, которое я получила от
бога! Скажите, пожалуйста, за что вы возненавидели вашу дочь?
Напротив того, Живоглотов, растерянный и бесхитростный, ничего не умел объяснить, а только твердил одно:"Как будет
угодно богу, так и станется-с; а я, с своей стороны, готов-с".
Тут и бесшабашный советник, который согласен какую
угодно мерзость глотать, лишь бы
бог веку продлил и сотворил ему мирным и непостыдным получение присвоенных по штатам окладов и аренд.
В Чембаре говорили: а в случае ежели
бог дожжичка не пошлет, так нам, братцы, и помирать не в диковину! а в Эйдткунене говорили: там как будет
угодно насчет дожжичка распорядиться, а мы помирать не согласны!
Я вам первую ступеньку с удовольствием подставлю, а там — что
богу будет
угодно.
Вспоминаю каждый твой шаг, улыбку, взгляд, звук твоей походки. Сладкой грустью, тихой, прекрасной грустью обвеяны мои последние воспоминания. Но я не причиню тебе горя. Я ухожу один, молча, так
угодно было
Богу и судьбе. «Да святится имя Твое».
— Ради
бога, не рассердитесь, не растолкуйте превратно моих слов, — сказал он вежливо, но просто. — Мне так было тяжело и прискорбно, что вы придали недавно какой-то нехороший смысл… Впрочем, может быть, я сам в этом виноват, я не спорю, но я, право, не могу видеть, как вы мучитесь. Ради
бога, не отказывайтесь от моей услуги. Я до утра стою на вахте. Моя каюта остается совершенно свободной. Не побрезгуйте, прошу вас. Там чистое белье… все, что
угодно. Я пришлю горничную… Позвольте мне помочь вам.
— А ежели при этом еще так поступать, как другие… вот как соседушка мой, господин Анпетов, например, или другой соседушка, господин Утробин… так и до греха недалеко. Вон у господина Утробина: никак, с шесть человек этой пакости во дворе копается… А я этого не хочу. Я говорю так: коли
Бог у меня моего ангела-хранителя отнял — стало быть, так его святой воле
угодно, чтоб я вдовцом был. А ежели я, по милости Божьей, вдовец, то, стало быть, должен вдоветь честно и ложе свое нескверно содержать. Так ли, батя?
И вот для решения вопроса, самая постановка которого показывает непонимание учения, были произнесены на этом собрании, как это описывает книга Деяний, в первый раз долженствовавшие внешним образом утвердить справедливость известных утверждений, эти страшные, наделавшие столько зла, слова: «
угодно святому духу и нам», т. е. утверждалось, что справедливость того, что они постановили, засвидетельствована чудесным участием в этом решении святого духа, т. е.
бога.
— Конечно, я небольшое жалованье получаю, но у меня всегда будет кусок хлебца. Конечно, я в университете не был, но живу, как дай
бог всякому, и ничего худого за собой не знаю, а впрочем, кому как
угодно судить. А я, что ж, собою доволен.
— Позвольте мне представить, — у меня есть сколько
угодно, целый дом, я один, ей-богу!
Уж быть, так быть, а не быть, видно,
Богу так
угодно.
— Андрей Петрович, — заговорил он, — ты можешь думать обо мне, что тебе
угодно. Я даже готов согласиться, что у меня теперь истерика, но я, ей-богу, влюблен в Елену, и Елена тебя любит. Впрочем, я обещал проводить тебя до дому и сдержу свое обещание.
Ради возможности стянуть лишнюю копеечку он готов ужиться с какою
угодно внутренней политикой, уверовать в какого
угодно Бога.
Один начальник как приехал, так первым делом приступил к сломке пола в губернаторском кабинете — и что же? сломать-то сломал, а нового на его место построить не успел! «Много, — говорил он потом, когда прощался с нами, — много намеревался я для пользы сделать, да, видно,
Богу, друзья мои, не
угодно!» И действительно, приехал на место его новый генерал и тотчас же рассудил, что пол надо было ломать не в кабинете, а в гостиной, и соответственно с этим сделал надлежащее распоряжение.
Я знаю, ты осердишься, братец, а может быть, и разлюбишь нас; так, видно,
угодно богу, но я скажу тебе всю правду: ты совсем переменился, ты нас стыдишься, ты нас совсем забыл; у тебя только и на уме как бы лизать ручки у Софьи Николавны да как бы не проштрафиться перед нею.
Она так живо представила свое беспомощное, бесприютное состояние, когда
богу будет
угодно оставить ее сиротой, что Николай Федорыч прослезился и сказал: «Друг мой, умница моя Сонечка! делай, что тебе
угодно: я на всё согласен.
«
Богу было
угодно, — сказал он, — наказать Россию через мое окаянство».
— А бабушка-то?.. Да она тебе все глаза выцарапает, а меня на поклоны поставит. Вот тебе и на саночках прокатиться… Уж и жисть только наша! Вот Феня Пятова хоть на ярмарку съездила в Ирбит, а мы все сиди да посиди… Только ведь нашему брату и погулять что в девках; а тут вот погуляй, как цепная собака. Хоть бы ты меня увез, Алешка, что ли… Ей-богу! Устроили бы свадьбу-самокрутку, и вся тут. В Шабалинских скитах старики кого
угодно сводом свенчают.
— Стало, так уж
богу было
угодно!..
В церкви он всегда становился впереди всех и даже делал замечания священникам, когда они, по его мнению, не так служили, и думал, что это
угодно богу, так как
бог его любит.
— Вот и прекрасно. До главного договорились, слава
богу. Теперь слушайте дальше, если
угодно. Возвыситься до вас я не могу, так как слишком испорчен; унизиться до меня вы тоже не можете, так как высоки слишком. Остается, стало быть, одно…
— Вот то-то оно и есть, Дарья Михайловна, что суд-то людской—не божий: всегда в нем много ошибок, — отвечал спокойно Долинский. — Совсем я не обезьянка петербургская, а худ ли, хорош ли, да уж такой, каким меня
Бог зародил. Вам
угодно, чтобы я оправдывался — извольте! Знаете ли вы, Дарья Михайловна, все, о чем я думаю?